Вера Ракова, «АиФ-Красноярск»: Ольга Николаевна, вы уже семь лет руководите станицей Суриковская. Причём когда вас выбирали, не было другой кандидатуры. Почему казаки, суровые, казалось бы, мужики, добровольно пошли на то, чтобы ими командовала женщина?
Казчка Ольга Некрасова. Фото: АиФ на Енисее/ Ирина Якунина
Ольга Некрасова: Сначала я была начальником штаба у прежнего атамана Павла Артамонова. Когда его в 2014 году избрали гатаманом Енисейского казачьего войска, он выдвинул мою кандидатуру. И все казаки единогласно проголосовали за меня. Я, конечно, тогда была удивлена, ведь это нарушение традиций, но они ответили, что никого другого на этом месте не видят, а меня слушаться они привыкли ещё с детства. До этого я больше 30 лет проработала в школе, 10 из них – директором.
И когда через пять лет снова надо было выбирать атамана, всё повторилось. В сентябре прошлого года, когда меня назначили председателем совета депутатов Сухобузимского района, хотела уйти – не дали. Значит, так у меня на роду написано. Да и характер такой: меня отец воспитывал. Он так хотел сына, а родилась я, вторая дочь. Я от него ни на шаг не отходила. Представляете, в пять лет трактором управляла, гайки рано научилась крутить, а вот готовить до сих пор не люблю и не умею, в друзьях у меня всегда парни были. Меня иногда спрашивают: а вдруг война, атаман же должен войско возглавить? А разве у нас в истории мало таких женщин? Вспомните хотя бы Василису Кожину, которая командовала партизанским отрядом, или Надежду Дурову – кавалерист-девица. Если потребуется, и я встану.
– А казаки у вас в роду были?
– Я потомственная казачка, меня с детства называли чалдонкой (казаки, пришедшие с Дона). Но в советские годы этим гордиться нельзя было – наоборот, в семьях старались замалчивать, боялись репрессий. Поэтому родословную знаю плохо. Единственное, в чём я уверена, что мой дед – участник Первой мировой войны – был казаком, об этом рассказала уже после перестройки его младшая дочь. А я всё никак не могу выкроить время, чтобы порыться в архивах и подтвердить это документами.
Когда есть смысл и цель
– Говорят, что ваша станица – самая заметная в крае, сюда даже приезжают из других регионов, чтобы перенять опыт, а недавно у вас побывал атаман Всероссийского казачьего общества. Что у вас такого особенного?
– Мы развиваем непрерывное казачье образование. С традициями дети у нас начинают знакомиться с детского сада, уже будет третья группа, которая пойдёт в казачий класс. А в школе уже два таких класса. Потом наши ребята поступают в кадетские корпуса, а после визита атамана Всероссийского казачьего общества, казачьего генерала Николая Долуды, скорее всего, будет принято решение о создании в п. Кедровом казачьего корпуса. Также ведутся переговоры с вузами, чтобы по принципу первого московского казачьего университета (такой статус был присвоен Московскому государственному университету технологий и управления в 2014 году. – Авт.), сделать подобный и в крае. Все, кто к нам приезжает, удивляются такой заинтересованности родителей. Ещё бы: у нас дети познают казачий быт, традиции, поют песни, ухаживают за лошадьми, учатся на них ездить, фланкировать шашкой и нагайкой. Самое интересное, что для детей это своеобразная игра, но она построена на патриотическом воспитании. Эти ребятишки уже никогда не пойдут в подворотню, не пристрастятся к пагубным привычкам, они ведут здоровый образ жизни, выступают на различных фестивалях и приезжают с наградами. У них есть смысл и цель в жизни.
– Когда шло возрождение казачества, отношение к нему со стороны общества было неоднозначным. Сейчас как воспринимают казаков?
– Да, было время, когда казаков называли ряжеными. И немудрено. Бывало, наденет форму и пьяный валяется. У нас такое было всего пару раз, таких сразу исключали из войска. В Сухобузимском казаков любят и уважают, начиная с главы района, заканчивая пацанами на улицах. Наша главная задача – охрана общественного порядка. Главы сельских администраций дают заявки, с кем нужно провести профилактическую беседу, в каких семьях побывать. Мы выезжаем туда вместе с участковым. И если с полицией они могут ещё поругаться, то казаки для них что-то необычное – форма, нагайки, машина с надписью «Казачий патруль». Хулиганы, как только эту машину завидят, разбегаются. Сейчас ещё будем заниматься охраной леса. Восемь человек выучились, станут помогать лесникам. По инициативе главы района у нас принята программа развития казачества. Нигде в крае такой нет. Под неё раз в год нам выделяют 130 тыс. рублей – немного, но у других и этого нет. Машину, кстати, тоже район выделил. Любят казаков у нас, им быть почётно. И это справедливо: земли вдоль Енисея Ермаком были освоены, казачья удаль и честь у нас в крови.
– Вы стали родоначальником идеи проведения игры «Взятие снежного городка» на Масленицу с участием казаков. И на праздник в Сухобузимский район съезжаются тысячи зрителей.
– Это началось, ещё когда я работала директором музея. Тогда в районе уже традиционно отмечали Масленицу, называя этот праздник проводами зимы. В 2009 году задумались о том, что у нас много разных летних спортивных мероприятий, а зимних нет. И пришла идея оживить картину Василия Сурикова «Взятие снежного городка». Ведь художник жил у нас, в Сухобузимском, и здесь же написал своё знаменитое полотно (хотя на это претендуют ещё два села). Построили крепость, спортсмены её должны были защищать, а казаков – у нас тогда ещё своих не было – пригласили из Красноярска. По сценарию взять крепость надо только с третьего раза. Казаки об этом знали, а атаман – нет. Как он тогда на них сердился, сам едва не ринулся в бой – пришлось срочно спасать ситуацию (Смеётся).
Праздник так понравился всем участникам и зрителям, что на следующий год мы решили провести его на реке, а желающие могли за этим действием наблюдать с высокого берега. Потом наша Масленица стала проходить под эгидой министерства культуры. Теперь это бренд края. В прошлом году в ней приняли участие около 20 тыс. человек. Люди расстроились, что в этом году из-за пандемии от мероприятия пришлось отказаться.
Женское воспитание
– Много времени уходит на общественную работу, но у вас растёт внук. Успеваете ли быть бабушкой? Сын с семьей живёт в Красноярске. С внуком вижусь, но не так часто, как хотелось бы, в этом году он пошёл в первый класс. А на ваш вопрос у меня есть история. Как-то внук спрашивает меня: «Баба, а ты моя баба?» «Ну конечно, твоя», – отвечаю. «А говорят, что ты ещё и казачья баба!» Вот так со своими друзьями меня и знакомит: «Это моя баба, она казачья баба».
– Вы яркий представитель сильных женщин. Сейчас в Европе, да уже и в России, развито феминистское движение, женщины отстаивают права наравне с мужчинами занимать руководящие должности, получать зарплаты не ниже, кто-то против семьи и детей, даже запрещают мужчинам делать им комплименты, платить за них в ресторанах. Вы как к этому относитесь?
– Мне писали из Европы и предлагали организовать женское казачье войско. Я считаю, что этим всё-таки должны заниматься мужчины. Но большинство из них сейчас не хотят брать на себя ответственность. И нам приходится становиться во главе. Так сложилось исторически, когда в военные годы женщина взвалила на себя все мужские дела и сама воспитывала сыновей.
Когда меня избрали атаманом, я пошла к своему духовному отцу и спросила его мнение. Он благословил и сказал: «Значит, нет ещё мужчины, который может заменить вас». Посмотрите, что сейчас происходит: директорами школ, главами районов и сёл становятся женщины, они более активны, смелы, неравнодушны. Мужчины ушли на второй план. Но мы сами виноваты: значит, так воспитали своих сыновей. И если хотим жить в гармонии, надо постепенно передавать им ответственность, а для этого – научиться быть слабой: говорят же, что сила женщины в её беспомощности. Я вообще считаю, что руководящие должности должны занимать мужчины, у женщины много другой работы, для неё на первом месте семья. Я надеюсь, что, воспитывая казака с детского сада, мы вырастим сильного атамана. Если был бы человек, который взял на себя мои обязанности, я с удовольствием спряталась бы за его спиной. Надоело быть сильной, очень хочется, чтобы и обо мне кто-то позаботился.
